Летающие кресты и зелёные тучи

Какие темные и ясные ночи осенью в Центральном Казахстане! Тьму не нарушают ни уличные фонари, которых в железнодорожном поселке и в помине нет, ни фары машин – их тоже почти нет.

Лишь на станции, где работает папа, светят прожектора паровозов да ручные фонарики рабочих, осматривающих вагоны. Утром, после ночной смены, отец спрашивает дочку — старшеклассницу:

— Тося, как ты думаешь, что это ночью, почти на рассвете, может по небу лететь?

— Наверное, самолет.

— Не похоже. От самолета видны красные и зеленые огни, маленькие, как лампочки. А сегодня мы видели настоящий огненный крест. Четыре огромных луча, как прожекторы паровозов, соединены в крест, а вокруг него – белый туман. Все это поднялось с юга, недолго повисело в небе, а потом ушло на северо-восток. Мы с осмотрщиками поспорили. Нашлись мужики как старые бабки. Говорили, что это крестное знамение. А я сказал, что это опять военные какую-нибудь чертовщину запустили.

Мы с папой смеемся, вспомнив такую же чертовщину. В прошлое лето не старые бабки, а солидные центральные газеты и журналы вдруг стали писать о шарах-шпионах. Якобы, подвесив к ним какую-то загадочную аппаратуру, их запускают враги нашей страны откуда-то из-за границы. Пролетая над территорией СССР, аппаратура, по нынешнему сказать, сканирует все секретное и передает куда-то на Запад наши военные тайны. Было время, когда печатному слову все верили безоговорочно. Если газеты написали, значит, так оно и есть. Сразу же нашлись очевидцы, рассказывающие об огромных шарах, которые летели высоко в небе и несли какие-то ящики. Казахстан был просто напичкан секретами. Одних лагерей сколько! А слухи об урановых шахтах, куда отправляют смертников! И начинались воспоминания, кого приговорили к высшей мере наказания, а он объявился через несколько лет желтый, как смерть, и вскоре умер. Кто-то точно знал, что такие преступники отрабатывают наказание в рудниках. Если выживут пять лет, то их отпускают домой умирать. Вот те рудники, по мнению знатоков, и искали шары-шпионы. Поэтому и решили осмотрщики вагонов, что над нашей совсем не секретной станцией, затерявшейся в степи между Целиноградом и Карагандой, осенней ночью пролетал такой шар и освещал землю четырьмя спаренными прожекторами.

Я, десятиклассница, у папы – авторитет. Книжки читаю! Но в моих любимых романах и повестях из школьной библиотеки ничего не пишут о летающих по небу крестах. Газет и журналов в нашем доме не водится. Источник современной информации – радио. Оно, не умолкая, рассказывает о поездках руководителей партии и правительства за границу, поет нам с мамой патриотические песни о целине, арии из опер и песни тогдашних звезд. Мы их знаем наизусть и подпеваем радио. И вдруг репертуар резко меняется – все чаще звучат передачи о космосе. Подвиг тоже не заставил себя ждать. Какой-то рыбак на озере Байдалы действительно увидел плывущий над озером огромный шар с подвешенным к нему ящиком. Недолго раздумывая, что шпиону понадобилось в степном водоеме, мужик шарахнул по диковине из обоих ружейных стволов. Такие у нас были рыбаки – с ружьями. Раздался взрыв — храбреца сдуло с лодки, и он оказался в воде рядом с невиданной оболочкой из толстой, но прозрачной резины. Ящик утонул и утянул за собой оболочку шара.

Как о случившемся узнала вся округа, неизвестно. А уж кто сообщил, куда следует, и вовсе. Вскоре какие-то приезжие мужики, матерясь, шарили в камышах в поисках «шпиона», а местные «рыбаки с ружьями» и невооруженные пацаны с берега наблюдали за происходящим, хотя начальник станционного отделения милиции майор Краевой строго-настрого запретил кому бы то ни было появляться там. Сам он со всеми своими подчиненными и охранниками поездов тоже был на озере, где «бегало на цырлах» местное начальство по указаниям приезжего. Откуда-то все узнали, что шар достали, посмотрели, сколько дыр наделала в нем дробь двустволки, но не бросили оболочку, а увезли куда-то вместе с ящиком. Майор Краевой вызвал к себе в отдел самых заядлых охотников, объяснил, что был сбит шар с аппаратурой геофизиков, и приказал больше не стрелять по непонятным предметам, а сообщать о них лично ему, чтобы не наносить вред науке. О геофизиках в поселке не слыхивали даже такие грамотеи, как десятиклассники и осмотрщики вагонов. Легенда о сбитом шаре-шпионе продолжала жить, обрастая подробностями. А тут — летающий крест!

В те годы почти ежемесячно радио сообщало о запущенных в космическое пространство спутниках Земли, а сигнал точного времени, эти «бип-бип-бип», были напоминанием о летящем в невообразимой высоте блестящем шарике. Но кто же мог связать эти сообщения с летающими крестами, даже если темными летними ночами можно было увидеть медленно плывущую по небу звездочку! Мы и соревнования устраивали, сидя на скамейках у калитки, кто первый заметит ее, тому привалит неожиданное счастье. Летающие кресты по-прежнему являлись работающим в ночную смену железнодорожникам. .

А потом пошли сообщения о запусках космонавтов, которых поисковые группы находили почти рядом с нашей станцией, в каких-нибудь 500 километрах. Это же пустяк какой-то для Казахстана!

Нам казалось, мы знали все, что происходит в наших краях. Но, как выяснилось позже, и представления не имели, что творилось гораздо ближе, в соседней Семипалатинской области.

Однажды осенним вечером (было это примерно в 1963 году) я, молодая учительница, занималась вечером со своими учениками — вела какой-то кружок. Чтобы посмотреть диафильмы, в классе выключили свет. Однако темнота не наступила – в окна лился желто-зеленый фосфорический свет. Ребятишки бросились во двор. В полнеба с севера плыла странная ярко-зеленая туча. Из нее и лился этот свет. Вскоре весь поселок стоял у домов, задрав головы к небу, которое постепенно залил цвет фосфора. Через пару часов с севера стала надвигаться темнота, а мерцающий желто-зеленый свет ушел к югу и тоже растворился во тьме. Засверкали звезды. Все стало привычным, как будто и не было загадочного многочасового свечения. Дети и учителя вспомнили, что днем даже в северных классах, куда никогда не попадало солнце, блеснула яркая вспышка. Все решили, что это был солнечный зайчик от стекол проехавшей мимо машины. Но не могла же она одновременно проехать со всех сторон школы? Объяснения никто не мог найти. Сошлись на том, что это был метеорит.

— Что за зеленые облака светились над вашей станцией? — спросил родственник в Целинограде, куда мы ездили каждый выходной. Оказалось, что у них, в целинной столице, тоже было видно такое же свечение, только в виде огромного облака в нашей стороне. Глава семьи, полковник в отставке, первый предположил, что виновник происшествия – Семипалатинской ядерный полигон, где проводятся испытания секретного оружия. Он знал о закрытых объектах больше нашего и уверял, что находится примерно в сотне-другой километров от будущей столицы.. Ему приходилось даже организовывать охрану опасной зоны где-то около Агадыря. Я недоумевала: все эти города и поселки находятся так далеко друг от друга. Мужчины стали обсуждать происшествие, но никому и в голову не могло прийти, насколько опасно радиоактивное облако. Только лет через двадцать, по примеру японцев, выступающих с протестами в память о трагедии Хиросимы, и у нас начнутся такие же шествия против ядерного полигона в Семипалатинске. Поэтом Олжасом Сулейменовым будет создано движение «Семипалатинск – Невада», и много чего напишут про испытания ядерного оружия прямо в чистом поле. А тогда любопытные чабаны, даже предупрежденные об очередном взрыве, подгоняли отары овец поближе к секретному полигону, чтобы с какого-нибудь холма наблюдать фантастический ядерный гриб, вырастающий в небе. В степи возникали глубокие воронки с черноватой водой, в которых наивные люди купались, поили овец. А уж после рассекречивания полигона стали объяснять все свои болезни, высокую смертность детей влиянием полигона, не учитывая другие факторы, вроде вспышек туберкулеза и гепатита.

Однажды мы с братом поехали отдыхать в сосновый бор под Каркаралинском. В привычные места нас не пустили – запретная зона! Брат сделал крюк и выехал к знакомым скалам. На них стояли какие-то будки и приборы, якобы ловившие колебания земли при подземных взрывах, число которых было ограничено договорами с США, подписанными под давлением общественности. Здоровенные рыжие американцы жарились на солнышке рядом с будками.

— Сколько лет мы тут грибы собирали, — злился брат. — А теперь, здрасьте вам, – запретная зона, янки загорают.

Были ли те грибы радиоактивными или безопасными, не скажет никто. Но недавно мне сообщили, что жив-здоров наш директор школы, загонявший ребятню в классы из-под фосфорического облака. В прошлом году Заслуженный учитель КазССР Виктор Яковлевич Лебсак отметил свой 100-летний юбилей.

Лишь много лет спустя я увидела точно такие же зеленые облака в небе над Аркалыком, маленьким городком, часто принимающим возвратившихся на родную Землю космонавтов. Тогда уже не было такой, как в 50-е годы, секретности. Все знали, что это летит очередная ракета, а четыре святящихся круга и туманная спираль вокруг них – это работают ее двигатели. Эти ступени ракеты догорят, отвалятся и упадут где-нибудь в степи.

В 90-е годы возник бизнес на валяющихся в степи обломках ракет. Имеющие к ним доступ, не страшась ни радиации, ни ядовитого гептила, сделали на них хорошие деньги, отправляя «крылатый металл» в Китай и в некоторые другие страны Азии. Впрочем, не сами же бизнесмены собирали металл в степи.

А Россия начала строить новый космодром на Дальнем Востоке. Как там идут дела, и кого арестовали за коррупцию, частенько рассказывают радио и телевидение…