Белоруссия — тоже заграница

Что-то мы ездим валяться на пляжах всё в Турцию да в Таиланд? Будто других стран нет! А ведь у нас теперь каждая бывшая союзная республика – заграница. А о современной жизни братских народов знаем мы лишь то, что нам изредка показывает телевидение. Обычно это катастрофы, убийства, политические скандалы, драки в парламентах и на улицах… Например, российская пресса мало что сообщает о Казахстане, а о Белоруссии можно узнать лишь то, что там чистота и порядок, который Батька навел.

Говорят, там социализм, тоталитаризм и ничего не изменилось со времен СССР. Законсервированная, мол, страна! Поэтому, когда подруга предложила поехать в белорусский санаторий, а соседки в сотый раз сообщили про чистоту и порядок, я с удовольствием отправилась в страну предков, где, несмотря на свою белорусскую фамилию, ни разу не была. Какие проблемы! Сел в поезд да поехал! Ни виз, ни чартерных рейсов! От Москвы ночь в поезде по билету за полторы тысячи рублей – и тебя встречает великолепный новенький «чыгуначны вакзал» в Минске. И сразу два ярких впечатления: действительно, белорусы как слышат, так и пишут, а железная дорога у них с дореволюционных времен называется «чугункой». Чистота везде, даже на площади близ вокзала, и вправду, необыкновенная. Несмотря на раннее утро, нигде не видно дворников-таджиков с метлами и тетки не бьют пассажиров швабрами по ногам в залах ожидания. В Минске с раннего утра все уже приведено в порядок. Или здесь не сорят?
Не слышно своеобразной местной речи. Все прекрасно говорят по-русски. Вернее, на каком языке ты обращаешься к разным людям, на том тебе и отвечают. Что этот вопрос о языках не так прост, как на первый взгляд кажется, мы узнаем позже.
Добираемся до санатория по еще дремлющему городу. За окном такси погода, как в партизанской песне «Ой, туманы мои, растуманы!». Слава богу, самих партизан не видно. Наверное, ушли в леса, подступающие прямо к столице. Сейчас известно, что во время Отечественной войны почти всё местное население Белоруссии разделилось на два лагеря: большая часть ушла в партизаны, но немало было и таких, кто примкнул к фашистам и к разным бендеровцам. Именно эти предатели, или коллаборационисты, что одно и то же, расстреливали и вешали партизан, выдавали немцам подпольщиков, сжигали села. Сейчас их потомки творят беспредел на Украине. Трудно это забыть, особенно находясь в тех же краях…
Сам город великолепен. Центр Минска напоминает «сталинские» кварталы Москвы и Петербурга и, частично, центра Алматы. Да что там! Столица Беларуси не хуже Берлина! Дома такие же помпезные, чопорные, украшенные мощными колоннами, лепниной, башенками, шпилями, с которыми так успешно боролся Хрущев, подаривший нам (спасибо ему!) панельки. Никаких хибар, шанхаев, копаев, какие еще есть во многих городах бывшего СССР, здесь нет не только в центре, но и во всем городе. От вокзала сразу мимо двух помпезных башен, символизирующих ворота в город и 50-е годы — конец эпохи «украшательства», довольно быстро оказываешься в центре Минска. Там и правительственные здания, и университет, а рядом с ними несколько кварталов занимают правоохранительные органы. Особенно мощный — комплекс КГБ с традиционным бюстом «Железного Феликса» в сквере напротив. Не сразу догадаешься, что за всем этим архитектурным великолепием – трагедия Минска военных лет. Фашисты бомбили его в первую же ночь войны. Бомбы в архитектуре не разбираются. Им что исторический тюремный замок, что десятки католических и православных соборов, что 40 еврейских синагог, что комплекс заданий средневекового центра города с ратушей и храмами, что хаты работяг …. Бомбежки легко превратили в пыль и камни почти весь старинный город. Во время оккупации взрывали вражеские объекты и знаменитые герои белорусского подполья, и партизаны. При освобождении республики от врага здесь тоже шли жесточайшие бои. Сразу после Победы в Минске осталось только 70 целых домов!

Город пришлось строить практически заново. Тогда и было решено возводить в центре не временные халупы, а эти роскошные тогда «сталинки» и восстанавливать самые ценные исторические здания. И построили! И восстановили! Не сразу догадаешься, что почти все исторические здания в центре города строители буквально подняли из развалин. Белорусы оценили труд ленинградских архитекторов, по чьим проектам был восстановлен их город, и в самом центре поставили им памятник. Минчане с гордостью говорят, что за почти 30 лет суверенитета ни один памятник советской эпохи в столице не был снесен, а улицы не переименованы. Сам вождь мирового пролетариата по-прежнему возвышается на площади у Дома Правительства РБ и зовет куда-то народ, а по городу разбросаны памятники еще сорока его сподвижникам. Кому они мешают? Никому! История же!
Конечно же, самые печальные и самые помпезные памятники посвящены героям Великой войны: огромный Музей Отечественной войны, стела на площади Победы, небольшая скульптура на месте расстрела редактора подпольной газеты, десятки мемориальных досок и названий улиц с именами героев – все это напоминает о подвиге народа. Когда узнаешь, что сделали оккупанты с людьми, думаешь: да бог с ними, с этими домами! За время войны в Белоруссии, и в Минске тоже, погиб каждый четвертый житель. В Минске — это более 70 тысяч человек. Иногда и сейчас можно слышать: это из-за партизанской борьбы. Но только в Минске оккупантами было создано три еврейских гетто, в которых они замучили и убили более 80 000 евреев. Погиб и каждый четвертый белорус. Видимо, все они были партизанами?
В Минске сохранен даже «Дом-музей I-ого съезда РСДРП». В маленьком зеленом домике 1—3 марта 1898 г. проходил первый учредительный съезд, который должен был объединить многочисленные социал-демократические группы в единую партию. Однако все девять делегатов съезда, кроме одного, через несколько недель были арестованы, поэтому реально действующая партия на этом съезде создана не была. Это произошло только на третьем (Лондонском) съезде в апреле 1905 года. Но и эта страничка революционной борьбы в Российской империи сохранена. Наверное, такой и должна быть наша история – объективной, правдивой, а не прислужницей правителей. Вот и сейчас афиши в музей съезда РСДРП сообщают, что в нем демонстрируются … восковые фигуры семейства Романовых. Встретились две эпохи!
Впрочем, такие «встречи» довольно часты. Например, рядом с Домом Правительства и комплексов госбезопасности — костел святых Симеона и Елены. В народе его чаще называют «Красный костел». Мы подошли к этому католическому храму во время службы. Слышались ангельские голоса хора мальчиков. По всем ступеням и вдоль стен стояли сотни горящих лампад – накануне католики поминали ушедших из жизни родных. Костел — тоже памятник, и не только архитектуры, а отцовской и материнской любви. В 1905 году минский дворянин, известный общественный деятель Эдвард Войнилович пожертвовал 100 тысяч рублей на строительство костёла в честь святых Симеона и Елены. Так звали его рано умерших детей – Сымон и Алена (это по-белорусски). В 1932 г. на волне борьбы с религией его закрыли. Чего в нем только не было! Лишь в 1990 году костёл был возвращён католической церкви и сразу отреставрирован.

Нынче рядом с костелом установлен бронзовый архангел Михаил, пронзающий змия — воплощение зла. А его, зла, еще так много на свете! Вот недалеко от святого установлен символ тревоги нашего времени — памятник «Колокол Нагасаки», который экскурсанты принимают за чернобыльский. Атом мирный, атом военный, а ужас от них одинаковый…
И еще одна странная архитектурная встреча. В сотне метров от Красного костела, святого места, стоит мрачный памятник – Пищаловский замок, или Володарка. Это тюрьма, построенная еще в начале XIX века, СИЗО №1, хотя и выглядит как средневековый замок: высокая стена, четыре круглые башни… Когда-то она была построена по заказу помещика Рудольфа Пищалло, на окраине Минска, но города обычно разрастаются и кое-что, прежде спрятанное от людских глаз, оказывается в центре. В замке побывали белорусские «диссиденты» разных лет, неугодные власти политики, поэты, революционер Кастусь Калиновский. Считается, это одна из самых надёжных тюрем мира. За всю историю существования побег удался только одному человеку — Ф. Э. Дзержинскому. У Пищаловского замка, как шепотом сообщили местные жители, и ныне мрачная известность — в нем всегда приводились в исполнение смертные приговоры. Так, 25 февраля 1906 года в замке был повешен эсер Иван Пулихов за попытку убийства губернатора. И после производили по две-три казни в год, хотя были и более «урожайные» времена, вроде 1937. Не зря тюрьма находится в паре кварталов от резиденций правоохранительных органов. С целью профилактики коррупции на экскурсию по мрачным коридорам не так давно отправили группу белорусских чиновников.
В Беларуси и ныне нет моратория на смертную казнь. Последним в Володарке, по сообщениям властей, расстреляли двух организаторов взрыва в метро, когда 15 человек погибло и 203 пострадали. Сейчас большинство жителей города склоняется к мысли, что тюрьма в центре столицы смотрится, мягко говоря, не слишком эстетично. Огромное впечатление на туристов производит мемориал «Сынам Отечества, которые погибли за его пределами». В народе он известен как «Остров слез». Это действительно остров на искусственном водоеме, а на нем памятник, напоминающий храм Ефросиньи Полоцкой XI века, и фигуры скорбящих матерей с поминальными свечами, иконами или портретами сыновей в руках… Им есть о чем печалиться: внутри на 4 алтарях высечены имена 770 погибших воинов-афганцев. Чуть вдалеке — фигурка плачущего ангела-хранителя. Такой уж была наша общая история.
В постперестроечные годы Минск, как и многие города бывшего СССР, оккупировали аполитичные скульптуры — разные «Банщики», «Гуси в фонтане», «Беременные женщины» в виде страшных железных клеток с детенышами внутри, карикатурные представители разных профессий. Только «Девушка под зонтом» напоминает о еще одной минской трагедии – давке в метро. Хлынул дождь, молодежь из парка ринулась в подземку. Кто-то упал – 53 человека погибли…
По нетипичным памятникам и старинным закоулкам столицы для любителей экзотики тоже проводятся экскурсии. Несмотря на все заверения местных властей, что Беларусь — совсем другая страна, чем ее недавние сестры по СССР, чуть ли не социалистическая, здесь много проблем, знакомых нам. Напротив «Острова слез» выстроен огромный комплекс сверхсовременных зданий. На них – рекламный щит «Дом вашей мечты». Только мечтателей нашлось совсем мало. Не рвутся белорусы заселяться в шикарные квартиры размером в 500 кв. м. Не по карману! За два года купили две квартиры какие-то московские олигархи и еще две – арабы-миллионеры. Пятую сам глава Беларуси подарил трехкратной олимпийской чемпионке по биатлону Дарье Домрачевой после Олимпиады в Сочи. Потихоньку находят хозяев и другие, но очень медленно.
Республика Беларусь – небольшая страна. Но на территории, в 10 раз меньшей, чем Казахстан, живет около 10 млн человек. Из них более 2 млн – в Минске. Президент сказал, нельзя, чтобы все жили в столице, и приказал строить города-спутники Минска и новые дома за пределами областных центров. Строят! И хорошие городки — благоустроенные, красивые. Но и там та же проблема, что и в Минске: мало желающих покупать дорогие квартиры. Вернее, желающие есть, но у них «грошей нема».
Когда мы с подругой (кстати, недавней жительницей Петропавловска) впервые побывали в Беларуси, нам показалось, что живут там исключительно миллионеры. Можно было услышать: «Как прожить на нашу пенсию – всего полтора миллиона!» Разобраться с местной валютой без высшего математического образования было очень сложно! Тогда 1 белорусский рубль равнялся 0,0122 казахского тенге и 0.004310 российского рубля, а 1 доллар США стоил 15 172. 50 белорусского рубля. Вот как тут разобраться «иностранцам» Иванову или Искакову?! В декабре, например, буханка хлеба весом 0,82-0,9 кг стоила в среднем 4200-4600 рублей. Проезд в автобусе – 400. Мы просто протягивали продавцам пачку многотысячных купюр и говорили: возьмете сами, сколько надо! Тетки кричали на весь базар подругам «Почем сегодня доллар?», щелкали калькуляторами и… охотно брали свои или российские рубли. Вроде не обсчитывали.
Базар может рассказать о жизни народа иногда правдивее, чем любые СМИ. В Минске торговые центры такие же великолепные, как и весь город, — большие, светлые, благоустроенные. Забавно, что около некоторых стоят скульптуры вроде «Бабки с семками», какого-то смешного кота, старинного велосипеда и других шедевров современного искусства.
Внутри огромных многоэтажных рынков, заметим, не перестроенных из фабрик, а специально возведенных, размещаются магазинчики из разных городов страны. Цены в них примерно одинаковые. Но у каждого региона своя репутация, свои поклонники. Например, у витебского ларька с мясными деликатесами бывает даже очередь… из 4-5 человек, когда у других, точно таких же, продавцы скучают без работы. Поражают длинные мясные ряды – просто километры застекленных витрин с отличными свининой, говядиной и с разными сортами сала, хотя считается, что это любимый продукт украинцев. Только покупателей «в дворцах торговли» совсем мало.
Некоторые СМИ Беларуси утверждают, что россияне организуют специальные шоп-туры в их страну за отменной колбасой и копченостями и вывозят к себе это «народное достояние». Якобы в РФ под видом белорусских даже продаются местные поддельные продукты. Сам Президент страны не стесняется говорить такое. А сопредседатель Республиканской конфедерации предпринимательства В. Маргелов утверждал, что в расклеенных по Москве листовках так и пишется: «Пока в Беларуси кризис, успей купить всё по очень низким ценам!». Рекламщики, а в данном случае, турфирмы, еще и не такое напишут! Не знаю, не видела этих листовок в Москве. Да и толп россиян, скупающих «хлеб национальных сортов», как говорил В. Маргелов, не наблюдалось. В поезде Москва – Брест и обратно с нами ехали в основном студенты да бабушки с внуками. Никаких бизнесменов с тюками колбасы! Были и белорусские парни, и женщины с огромными сумками. Но не станешь же спрашивать, что в них везут из российских в белорусские города. Тайну перевозок открыли базары. Там продается столько польской, немецкой и московской одежды и обуви, сколько не увидишь на московских рынках. Дороговато, но в основном красиво. Китайским ширпотребом торгуют с рук только в довольно замусоренных подземных переходах.
А тут удивил сам Батька — Александр Лукашенко, чуть ли не каждый вечер выступающий «в телевизоре», на двух языках рассказывая, как надо преодолевать «трудности текущего периода». (Вспомнилось: вчера в газете – сегодня в куплете). Несколько вечеров Президент РБ посвятил… борьбе с тунеядством. Подумалось: опять будут высылать в Казахстан диссидентов, художников–абстракционистов или «неправильных» поэтов, вроде Бродского, или музыкантов. Помните: «сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст»? Нет, оказалось, тунеядцами Президент считает (цитата): «здоровенных мужиков, которые возят тюки с товарами из Москвы, Польши или Германии, торгуют ими на базарах, наживаются, сами живут за счет бюджета, а налоги в казну не платят! В рэзэрвацыю таких! Сажать в тюрьму! Штрафовать!» Такая же атака – на тех, кто вывозит «наше достояние» за границу.
Даже смирная белорусская оппозиция возмутилась, правда, только на форумах Интернета и в редких оппозиционных газетах. Смысл такой. Каждая страна старается продать как можно больше товаров и получить прибыль. Экспорт продукции белорусского сельского хозяйства — особая гордость и великое достижение самого Александра Григорьевича. Он лично вместе с сыновьями каждое лето выращивает тонны бульбы и отправляет ее на благотворительность и на продажу. Но так как в самой Белоруссии цены фиксированные, то предприятиям невыгодно продавать свою продукцию на родных рынках – прибыли почти нет. Руководители предприятий стараются искать потребителей в соседних странах, где можно безнаказанно повышать цены. И в Москве, и в Туле в самых «проходимых» местах стоят однотипные ларьки (высоким базарным стилем говоря, бутики) с рекламой «Белоруские продукты». Сейчас сало и колбаса в них стоит примерно на 100 рублей дороже, чем на родине, – около 500-600 рублей за кг. Есть и по тысяче. Продукция вкусная, но для рядовых россиян довольно дорогая. Покупают ее без фанатизма — без очередей. Кризис… Люди покупают меньше дорогих продуктов. Маленькие магазинчики не выдерживают конкуренции с супермаркетами и закрываются.
Споры покупателей у бутиков идут только интеллектуальные: правильно ли написано слово «белоруские» — с одной буквой С? Если это по-русски, то надо с двумя. Если же это на родном салу языке, то надо писать еще и через А. «Не лезьте со своей орфографией в чужой язык!», заявляют особо принципиальные патриоты по обе стороны границы. И они правы. В каждом языке свои суверенные правила правописания! Менять их может только своя Академия наук, а не соседская.
Вернувшись домой, мы застали таможенный скандал. Сам российский Президент запретил на некоторое время транзитные продуктовые рейсы из Белоруссии в Казахстан. Якобы грузовики возили не свои товары, а европейские и разгружались в городах России, нарушая санкции ЕС. Да и откуда взялись в Белоруссии, например, креветки? Морей-то там нет! Достаточно было взглянуть на прилавки белорусских базаров, чтобы понять, там много товаров именно из Европы, а сласти сплошь с собственных предприятий главного кондитера Украины, Порошенко, или из Москвы. Конфеты, шоколадные наборы, печенье — все, в основном, «Рошен». И ладно бы белорусские бизнесмены продавали их у себя. Нет, везут в Россию, где продают с огромной наценкой! Так же тогда попадало на фабрики и мясокомбинаты РФ европейское мясо – под видом белорусского. Когда в РФ однажды санврачи запретили партию белорусского мяса, якобы зараженного какими-то опасными бактериями, его поставщики из РБ оправдывались: они не виноваты, эта партия была из Польши. А уж какое сырье идет в «отменные белорусские колбасы» и консервы, поди, определи! Вот вам и санкции! Поэтому и продается продукции белорусских мясокомбинатов больше, чем производится в стране.
Александр Лукашенко недавно заявил: «Мы не можем все время молиться на одну Россию, хоть это и братская нам страна. Потому что, видите ли, один этот рынок обвалился, и мы следом полетели. Да, у нас когда-то 85% продавалось на российских рынках, сегодня уже 40-45%. Да, мы уменьшили зависимость от одного рынка, но, как видно, это еще мало. Плюс добавилась Украина. Не думаю, что лучшая обстановка и в Казахстане. Поэтому любой ценой мы должны выходить на новые рынки. И это можно», — считает Президент РБ. Понять эту тираду трудновато, но вывод один: хочется пополнить кошелек за счет соседей. Но у соседей ведь такое же желание. Значит, придется договариваться.
Санкции таким же путем стараются обойти и другие страны ЕС. Например, известно, что красная рыба раньше поступала на рынки РФ из Норвегии. Семгу и форель там выращивали специально для России в искусственных водоемах – в перегороженных сетями фиордах. Санкции вроде бы ударили по рыбоводам, но семга по-прежнему продается в магазинах России, но… под видом аргентинской. На упаковках с рыбой бизнесмены просто переклеивают этикетки. В результате эта аристократическая рыба и даже пролетарская селедка подорожали на 50%. Санкции, мол!
Не знаю, как другие регионы, подмосковные сразу нашли свой выход из ситуации: примерно раз в месяц дальневосточные регионы присылают дорогую, но великолепную рыбу и продукцию из нее целыми автопоездами и устраивают ярмарки.
Пока я гуляла по Минску, мои сыновья гостили у друзей в Италии. Они рассказывают, какие убытки понесли итальянские производители овощей и фруктов. «Я в прошлом году каждый день отправлял по 70 грузовиков с отменными лимонами и апельсинами в Россию, а в этом году за ними приезжали только по три машины в день из разных стран бывшего СССР. Остальное – закопал в землю», — с горечью рассказал моим ребятам знакомый им итальянец, владелец плантаций цитрусовых. А недавно по ТВ прозвучало сообщение, что в целом по ЕС такие убытки составили 5 млрд долларов.
В Белоруссии цены регулирует государство, оно же и сдерживает их рост. Это нетрудно. Ведь крупные предприятия там не приватизированы и находятся в государственной собственности. Производители стонут: выпускать дешевую продукцию невыгодно, надо повышать на нее оптовые цены или продавать за границу, только доведя цены в Белоруссии до российских и казахстанских.
Возражает оппозиция так. «Возьмём, к примеру, Финляндию. Многие жители Ленинградской области и Карелии финскую колбасу любят больше собственной. Там они её и покупают. Но кто-нибудь когда-нибудь слышал из Финляндии вопли о том, что россияне их объели, в связи с чем, цены на финскую колбасу нужно срочно поднять раза этак в полтора, чтобы из России за этой самой колбасой больше не ездили? Не слышали! Правильно. Потому, что все обвинения в адрес соседей в проблемах собственной экономики — это просто лапша на уши собственных доверчивых граждан. И очередное повышение цен — это не следствие набегов соседей. Это прямое следствие бессмысленного строительства белорусской модели экономики вопреки законам самой экономики… Осталось теперь только цены ещё раза в полтора поднять. Тогда уж точно россияне не приедут. И станут магазины уже не просто магазинами, а ещё и объектами культуры — музеями достижений белорусского народного хозяйства. За это, видимо, белорусские власти и сражаются последние месяцы вопреки здравому смыслу и рекомендациям международных экспертов. Кстати, потом этим гражданам ещё объявят, что всё это было сделано исключительно по их собственной просьбе».
Я позволила себе такую большую цитату из белорусской оппозиционной газеты потому, что обвинять в росте цен соседей или таможенный союз модно не только в этой республике. Ведь любая страна старается как можно больше произвести и экспортировать именно своей продукции. Даже если колбаса и сало хороший товар. Но основную прибыль дают не они, а промышленная продукция: знаменитые грузовики «БелАЗ», краны, холодильники и стиральные машины «Минск» по-прежнему там выпускают. У белорусов, в отличие от некоторых других стран СНГ, хватило разума не разрушать эти предприятия когда-то союзного значения, а сохранить их и продолжать выпускать мощную технику, нужную во многих регионах.
Для упорядочения цен в Беларуси были приняты срочные меры – «пэрэтрахивание министерств», т.е. министров пересадили из одного кресла в другое и пригрозили увольнением, если цены не перестанут расти. Не подумайте дурного: в белорусском языке нет мягкого «Р». Над «бульбашами», прозванными так за любовь к картошке – бульбе, всегда дружески подшучивали: «Табак дрАнь, воняет трАпкой». Поэтому и заявление о «перетряхивании министерств» звучит так двусмысленно.
Сейчас ученые-филологи этой страны, как и казахстанские, озабочены возрождением родного языка. Белоруссия в разное время перенесла несколько разделов и переделов территорий и стала союзной республикой лишь с принятием Конституции СССР в 1936 году, а суверенным государством — после развала Союза. Как и Казахстан. До этого времени официальными языками республики наряду с белорусским и русским были польский язык и… идиш. Все они взаимно влияли друг на друга – образовалась смесь языков, так называемый суржик. Ближе к Польше он один, около России – другой. А сколько разночтений! Там пишут «абсалютызм и абсолютызм, арфаграфiя и орфографiя, сацыялiзм и соцыялiзм» и спорят, как правильнее. В Беларуси тоже есть ортодоксы. Например, один из борцов за чистоту правописания подал в суд на паспортистов, написавших в его «паШпарте» «белОрус», а, по его мнению, нужно «белАрус», коли уж страна у них теперь Беларусь. Но такие конфликты встречаются редко.
Ученые в Белоруссии отлично понимают языковую проблему, но не суетятся. Считают, что нужно сначала создать литературный язык, унифицировать произношение и орфографию, подготовить учителей, написать и выпустить учебники и словари, а уж потом! Работа идет. Ее хватит не на один год. А пока в стране два государственных языка – русский и белорусский. Даже Президент, выступая на телевидении, легко переходит с одного языка на другой, и в любой новостной телепрограмме тоже можно услышать оба языка вперемешку, причем, в одной и той же передаче. Например, диктор говорит по-русски, а герой передачи – на своем белорусском языке. И даже перевода нет. А зачем? Ведь и так все понятно. Языки-то близкородственные.
Пока шла работа над этой статьей, в Белоруссии готовились в визиту Александра Лукашенко в Казахстан. Президент РБ на днях дал интервью телеканалам «ХАБАР» и «МИР-24», в котором заверил, что отношения между Белоруссией и Казахстаном будут только улучшаться, и отметил, что при новом президенте Казахстана преемственность сохранится и в сфере взаимодействия двух стран. «У нас отношения будут еще лучше. Есть основа, есть цель. И мы ее будем придерживаться. Поверьте, мы можем приумножить существующие в наших отношениях реалии», – сказал А. Г. Лукашенко.