Ставки на спорт 
270 лет назад на берегу Ишима, в том месте, где сейчас находится Петропавловск, появились солдаты и казаки, направленные из Коркиной слободы на строительство крепости на Новой линии укреплений. Очень интересный рассказ о том, как это было, написал еще полвека назад известный североказахстанский историк и краевед Михаил Бенюх. В нем нет никакой идеологии, только детальная реконструкция событий, которую Бенюх сделал на основании изученных документов. Петропавловск.news считает этот рассказ одним из лучших вариантов для ознакомления с историей того, как появился наш город, и почему у этой крепости был порядковый №23.
Необычным гулом полнилась долина Ишима в половине июня 1752 года. Торя дорогу на юг от Коркиной слободы перемещалась почти двухтысячная масса людей, которым было приказано в оставшееся летнее время построить девять крепостей и редутов Ишимской дистанции Новой линии.
Можно различить три части живой ленты. Впереди — на высоких лошадях, одетые в зеленые мундиры с короткими ружьями и палашами на боку — едут драгуны Луцкого полка во главе с подполковников. За драгунами стройными рядами шагает команда Нашебургского полка. Позади — выписные казаки, еще недавно они были крестьянами. Назначенные в казаки они выделяются внешне невоенной одеждой различного покроя, нестроевым шагов, оружием — редко у кого за спиной висело ружье. На лицах — тоска и забота: некоторые, чтобы снарядиться в поход, заложили у своих односельчан-богатеев жен и детей, оставили семьи без средств пропитания. По зеркалу реки тащатся тяжело сидящие в воде дощаники — их тянут бичевою тяжело дышащие люди.
Начальник «новопрожектированной» Ишимской дистанции выслал вперед инженерного офицера с отрядом драгу — для предосторожности. Их повели вожатые — те, кто был при назначении мест под укрепление. Они привели к озеру Бабашевскому, против которого на правом берегу находился бор с господствующим над местностью древним курганом.
— Однако здесь назначили крепость, — заявили вожатые, указывая на противоположный берег. — И брод здесь есть через реку.
Всадники переправились и поднялись на увал.
Правила русской фортификации требовали, чтобы укрепление располагалось в некотором удалении от леса, где невидимо мог находиться противник для решительного штурма. Кроме этого, фортеция должна была иметь возможно больше естественных преград для нападающих. Следовало учитывать и размеры сооружения и удобства для селящихся при крепости обывателей.
… Долго ездил инженер по берегу Ишима, прежде чем остановился на месте наиболее удобном по его мнению для основания поселения. Крепость будет стоять на высоком увале, чистом от леса, который мешал бы широкому обзору степной стороны. Два глубоких лога ограничивали значительную площадь, достаточную под планируемое укрепление. С третьей стороны — обрывистый берег. К нему прижимался Ишим имевший здесь 18 сажен ширины. Особенно придется укреплять лишь небольшую часть крепости, находящуюся между логами… Река у крепости делает крутой изгиб и оставляет пространство между собою и увалом, где можно будет обывателям построиться и вести хозяйство.
— Крепость велено строить пока деревянною, да и дров надо будет много. Лес же отсюда не очень далеко, — размышлял инженер. — Лучшего места не вижу.
Окончательное решение принял начальник дистанции:
— Поселению быть на избранном месте.
К месту заложения крепости на Ишиме войска подошли вероятнее всего 17-18 июня (28-29 июня по новому стилю) 1752 года. Часть драгун прошла еще несколько верст на юг и стала лагерем при урочище Бишкульская старица, в долине Ишима. Назначенные в прикрытие строителей, они вскоре возвели земляное укрепление, внутри которого и разместились.
Проектируя новую линию, каждому укреплению, расположенному на ней, присвоили номер, начиная от Омской крепости. Крепость на Ишиме обозначилась под номером двадцать третьим. Теперь требовалось дать ей «приличное» наименование. Был обычай, которому всегда следовали, — фортециям присваивать имена святых или по другим религиозным мотивам. Командование решило укрепление именовать крепостью святого Петра. Петропавловской крепостью. По случаю основания ее отслужили молебен и приступили к разметке постройки крепостных сооружений: деревянных стен, рогаток, надолб, казарм, конюшен, офицерских светлиц и прочего.
Не закончив еще полностью разметку по присланному плану, главный над строителями начальник определил кому рубить деревья, возить бревна, копать ямы под столбы и делать прочую работу. Рвы и валы вокруг стен укрепления предполагалось сделать позднее, так как лето уже кончалось, не хватало работников, чтобы успеть построить до осени другие сооружения дистанции, протянувшейся до редута Тарского первого (ныне село Первотаровка).
Как только заалеет восток, отрывистая трель барабанов поднимала строителей на работу. Еще не отдохнувшие люди спешат к артельным кострам, чтобы позавтракать «чем бог послал». Едят торопливо: надсмотрщики кричат о выходе на работу. Следят строго, иногда пускают в ход палки… Изнурительный напряженный труд продолжается до вечерней зари. Только по воскресеньям и большим праздникам людей ждал отдых.
Многие стали страдать неисцелимыми болезнями, умирали. Не выдерживали и лошади, число павших день ото дня увеличивалось. Участились случаи бегства казаков и солдат с линии. Но строительство продвигалось несмотря ни на что.
Военному командованию стало известно о готовящемся вторжении джунгар в казахские степи. «Киргизцы в великом страхе, — доносили агенты из кочевий Среднего жуза, — и все кочуют к линии, к крепостям денно и ночно. И кои были в дальних местах, все перекочевали ближе». По линии был отдан приказ о принятии мер предосторожности. Однако они не были необходимыми: враждебных действий не производилось. Наоборот, коменданты других крепостей линии не один раз доносили, что кочевники настойчиво предлагают обменивать степные товары на российские.
На зиму в крепости оставался небольшой гарнизон. «Деревянное строительство » крепости было закончено только в 1755 году. Через недолгое время постройки (они возводились из сырого леса) пришли в ветхость. С 1765 года крепостные стены стали разбираться и заменяться земляным валом и глубоким рвом. Реконструкции подверглись и служебные помещения внутри крепости. Работа производилась силами казаков, солдат и «ссыльных колодников».
Между тем около укрепления постепенно стали возникать частные постройки, которые возводили некоторые офицеры, семейные солдаты, отставные, «приселенные» казаки-хлебопашцы, ремесленники, торговцы. Создавались предместья — «верхний форштадт» и «нижний форштадт». В 1761 году только в нижнем форштадте (Подгорье) насчитывалось 108 партикулярных строений, принадлежащих служителям Олонецкого драгунского полка. По ведомости 1767 года в ведомстве крепости находилось 64 дома земледельцев, которые засевали 49,5 десятины пашни, имели до 400 голов разного скота. Под прикрытием линии началось земледельческое освоение пространств, лежащих к Коркиной слободе, что позволяло развивать хозяйственные и культурные связи с казахами.
Больше истории:
Художник оставил на картине загадки о Петропавловске — горы, всадник-собака и европейские дома
При всём уважении к истории заселения Линии и окрестностей Петропавловска русскими, на самом деле жаль, что почти совершенно нет исторических данных о местных казахах того времени. Что за люди здесь жили, каков был их быт, хозяйство, военные и племенные события? Хотелось бы знать реальную быль, а не идеологически ангажированный исторический новодел.
Да, история. Автор упоминает озеро Бабашевское. Что за озеро, в черте города? Где оно было? Может кто знает? Про бабаши слышал-когда ехал по трассе на Соколовку.
Петр Иванов. Реально здесь возможно просто были пастбища казахов. Ну понятно , что ни каких поселений у казахов не было. Вы думаете пришли казаки и согнали казахов , чтобы построить крепость? Ну на этом месте даже не пасли скот, я имею ввиду крепость. Они просто периодически появлялись и исчезли, в зависимости от сезона. Поторговали и ушли до следующего сезона пастьбы