Гайдамаки на Пресногорьковской линии

С детских лет известны читателю колоритные гоголевские персонажи повести «Тарас Бульба». Запорожские казаки представляются нам одетыми в красные шаровары, затянутые кушаками, беспрерывно дымящие трубками-люльками. Их буйные бритые головы в незапамятные времена часто покоились на пиках у городских стен Речи Посполитой, наводя ужас на обывателей польских местечек запавшими глазницами. В 1770 году на дорогах Сибири появились этапы казаков — запорожцев, отправленных в изгнание после подавления Колиивщины, движения против засилья панской шляхты, в защиту веры православной. Казаки из отрядов Гонты, Швачки, Зализняка, Неживого оказались в крепостях и редутах Пресногорьковской укрепленной линии.

Командир Степного корпуса принял решение укрепить ими немногочисленные гарнизоны линии, повысить их боеспособность. 14 октября 1770 года генерал фон Шпрингер лично осмотрел этап, пришедший из Тобольска в Омск, и определил арестантов в казаки на  «вечное житие». Своим указом он повелел поселить их по новой линии: «В крепостях Святаго Петра и Пресногорковской, яко в сих крепостях коменданты состоят по пятидесят, а в протчих крепостях по дватцать, в редутах по четырнатцати человек, одних рядовых казаков, а старшинам их казачьим  остатца постолкуж и при тех же местах как они прежде состояли». Участник академической экспедиции И.Фалька Христофор Барданес, побывавший в наших краях в 1771 году, отмечал казаков  Пресновской крепости, говорящих по малороссийски и одетых по-турецки. Известный писатель И.П.Шухов, уроженец Пресновки, писал в одном из своих очерков, что прапрадед его был запорожским казаком. Действительно, в списках  служилых людей конца XVIII века значится капрал Петр Иванов Шухов, женатый на крестьянской дочери Катерине Степановне, есть у них трое детей – Иван, Константин и Марья, но запорожские корни писателя требуют подтверждения.

Начальство активно использовало боевой опыт запорожцев в подавлении пугачевского восстания — они служили сотниками, капралами, пятидесятниками. В 1773-1774 гг. в бывшем в Оренбургской губернии «замешательстве в походах и сражениях были»: Иван Пащенко, Николай Сничар, Осип Андреев, Степан Щербина, Никита Кузенко, Федор Таранов,  Афанасей Белой, Иван Репин, Денис Носов, Павел Бойко, Роман Маловец, Данило Волошко и Григорий Кротов были поражены в грудь и правую руку копьем, а Корней Кравец ранен в левую руку пулей.

Запорожцы показали свой вольный нрав и в сибирских крепостях. О преступлениях и наказании говорят судебные приговоры: Пащенко прогнан сквозь строй через 1000 человек 6 раз, Сничар наказан плетьми за выдачу старой девки в замужество за беглого колодника Варгулина, Григорий Епищенко за воровство бит тростьми, Семен Новицкой в 1780 году бит за разные воровства, Петр Кротов по повелению генералитета наказан шпицрутенами  2000 раз, Денис Шестаков в 1777 году за сделанную киргисцами сатовку и за побег плетьми, в 1779 году за покражу у казаков лошадей плетьми, в 1782 году за кражу у киргисцев лошадей плетьми, Осип Занков 11 июня 1788 года бит плетьми за побег, Василий Рытов 12 мая 1788 года был прогнан сквозь строй за кражу пяти мушкетов, Степан Беляев наказан плетьми 30 декабря 1781 года и перед командою тростьми. У многих казаков имелись на теле раны, нанесенные в прошлых сражениях. У Епищенко «на голове от конского бою рубец»,  Василий Грицков «во время схватки ранен в руку правую около локтя кольем от чего и знак»,  у Кротова «на правой ноге пониже колена рубец», у Ивана Гараки «нос порубан саблею и у правой руки средний палец крючком», Петр Бородавка имел «на правой щеке от посеку рубец», у Григория  Герасимова на шее рубец, у Матвея Белого «на руке большой палец отрублен», Степан Щербина помечен рубцом «на правой щеке ниже рта», у казака Загороднева  Никиты «от сабельного бою левая рука высохла, у левой ноги двух пальцев нет», у Саввы Паденко «на брюхе рубец», а у Ивана Хучева на голове 5 рубцов».

В крепостях запорожцы недолго ходили холостыми. В жены брали женщин из различных категорий населения — здесь дочери казаков, выходцы из деревень Курганской, Челябинской и Оренбургской  слобод, женщины, присланные в Сибирь на поселение,  дочери драгун Вологодского полка, были жены из Омска и Кургана, дочь священника из деревни Увалной, из Пермского наместничества, дочь крестьян из Колывани, солдатская дочь Омского батальона. География прибывших на линию «женок» была весьма обширна, но в основном это казачьи и драгунские дочери. В Пресногорьковскую крепость осенью 1770 года привезли одного из атаманов — полковника Семена Неживого (1748 г. р.), бывшего чигиринского крестьянина. 21 июня 1768 года он писал российским властям: « Я атаман куренный уманский, видячи кривду народа православного, собравши козаков, вооружился и тех конфедератов из Украины отогнал, а некоторых ляхов и жидов смерти предал. Теперича содержусь в Медведовце со всею своею командою и ожидаю милостивой резолюции: что мне впредь поступать; повеваж со всею своею командою народу христианскому никакой обиды не делал и которые города доставал, и те города подписалися».

Семен Неживый был наказан по указу императрицы Екатерины Великой: «Колесовать и живого положить на колесо, но вместо того, отменя оное… бить кнутом, дать сто пятьдесят ударов и, вырезав ему ноздри и поставив на лбу и на щеках указные знаки, сослать в Нерчинск, в каторжную работу вечно». До Забайкалья атаман не доехал. Конвоировали его в редут Пещаный вместе с женой Марией Рубаковской и сестрой Феодосьей. Как сложилась дальнейшая судьба мятежного атамана и его семьи — неизвестно. В линейной ревизской скаске  1782 года автор не нашел упоминания о нем и его близких.

Вместе с Неживым пригнали в Пресногорьковскую крепость по этапу гайдамаков Чуба, Колесниченко, Бондаря, Пащенко, Донца, Киселя, Жема, Безродного, Кривого, Кравченко, Тищенко, Шрама. Все они были обвенчаны 2-го июля 1770 года в Введенско-Николаевской церкви  города Тобольска с «присыльными» и местными женщинами. Еще один вождь гайдамаков — Никита Швачка с женой Доминикой Ефремовной остался под надзором властей в крепости Святого Петра (современный Петропавловск).

Прозвища казаков уже в конце XVIII века послужили основой для фамилий их правнуков. Потомки Петра Заднепреца стали именоваться Зенепрецовыми, Бородавки-Бородавкиными, Негоды-Негодиными, Ротата-Ротатовыми, Тарана – Тарановыми, Донца — Донцовыми и т.д. Носители малороссийских фамилий Кравченко, Колесниченко, Косенко, Горковенко  именуются в документах «старинными» казаками и отнесены к старожильческому населению. В 1849-51 годах некоторые из них отправились в залинейные округа, открытые в Степи, в качестве инструкторов для обучения казачьей службе малороссов из-под Харькова и Полтавы.

Запорожцы составили чрезвычайно малую часть создаваемого Сибирского линейного казачьего войска, однако оставили значительный след в его истории.

Постскриптум: В реестре Запорожского казачьего войска за 1649 год в Лохвицкой сотне Миргородского полка значится козак Тимофей Винниченко. Из этих мест Полтавской губернии в 1897 году прадед автора переселился в Северный Казахстан…В эти же годы появились в лесостепи Петропавловского уезда поселения, названия которых можно найти на старых картах Малороссии – Веселый Подол, Гуляй-поле, Сорочинское…Переселенцы таким образом попытались «унести свою родину на подошвах сапог» в неизведанные края.

Новоселы с украинскими фамилиями Тихоненко, Стародуб, Винниченко, Ванжа, Ступак, Демченко, Борисенко, Довбня давали старые названия новому месту жительства, сохраняя таким образом память о покинутом крае, родине предков, которую еще долго вспоминали в протяжных украинских песнях и рассказах на завалинках хат — мазанок. И сегодня в мягком говоре их потомков слышится нам светлые напевы родной неньки –Украины.

Подробнее об истории города читайте в нашем проекте Исторический Петропавловск