Ставки на спорт 
Назвав эту работу шедевром прог-рока, критика не преувеличила — и тем ценнее, что сорок три года спустя данная оценка актуальна, как и сам альбом «Voyage of the Acolyte», — отмечает музыкальный обозреватель Петропавловск.news.
«Данные композиции не вписывались в то, что делали на тот момент Genesis (хотя мы репетировали «Shadow of the Hierophant»), но полностью устраивали меня как материал для сольного альбома. Наибольшие затруднения на записи вызвала «A Tower Struck Down» — довольно сложная вещь. До сих пор храню «Voyage of the Acolyte» на виниле и всегда гордился этой музыкой. Есть мнение, что здесь не обошлось без влияния Yes — что ж, не думаю, что это было сознательно. Полагаю, все мы так или иначе влияли друг на друга…»
(Стив Хакетт, для Винилового клуба Петропавловск.news)
“Это был поворотный момент в моей жизни. Шел 1975-й, мне было двадцать, и я только что принял решение сделать карьеру в музыке. До того я был в профессиональной студии лишь однажды – когда Стив и братья Хизер из “Quiet World” пригласили меня присоединиться к ним для нескольких сессий записи. К моменту, когда начал создаваться “Voyage of the Acolyte”, я уже не был прежним подростковым блюзовым гитаристом, серьёзно сосредоточившись на флейте – что означало открытие мира музыки со всеми вытекающими последствиями. Мы со Стивом всегда слушали классическую музыку, — особенно Сеговию, а также клавесинные произведения Доменико Скарлатти. Но как раз в течение тех нескольких лет, что прошли от “Quiet World” до “Voyage”, наибольшее влияние из всех флейтистов на меня оказал Жан-Пьер Рампаль, чья виртуозность меня необычайно вдохновила. Это и есть ключ к моему вкладу в “Путешествие причетника”.
Расположение студии в подвале под офисным блоком означало, что из-за постороннего шума качественная запись могла быть сделана только в нерабочее время – это делало ночные сеансы еще более захватывающими. Другим фактором шума был отдаленный грохот метро, который иногда долетал до нас. Но все равно для меня это была пещера Аладдина, полная всевозможных прелестей. Самым поразительным был микшерный пульт со всеми его кнопками и индикаторами, благодаря чему ты чувствовал себя словно на борту космического корабля. А потом, эти фантастические ленточные машины – 24-дорожечные “Штудеры” с большими записывающими головками и широкой лентой. Частью ежедневного ритуала была чистка ленточных головок ватными палочками…
Первое, что мы сделали – записали “Hands of the Priestess”. Стив и я довольно много играли на гитаре и флейте дома, в нашей маленькой квартире возле вокзала Виктория. Именно там состоялось прослушивание Стива в Genesis, когда Питер Гэбриэл и Тони Бэнкс пришли в ответ на одно из его объявлений в Melody Maker, которые он давал в течение некоторого времени. Мы сидели в спальне с видом на железнодорожные линии – в комнате, которую делили с детства. Тони тогда отметил, что ему понравились интересные аккорды, которые играл Стив. И мы вдвоем исполнили одну из мелодий Стива для флейты и гитары, которой суждено было стать “The Hermit”. Поэтому, когда дело дошло до записи “Рук жрицы” в студии, не припомню, чтобы нервничал. Только я и мой старший брат делали то, что мы всегда делали – на этот раз в потрясающей студии с профессиональными микрофонами и прекрасной реверберацией. Джон Акок подарил нам очень хороший звук. У нас было отличное начало! Помимо флейтовых мне довелось исполнить некоторые клавишные партии, – хотя я и не был достаточно искушен, несколько школьных уроков фортепиано дали мне достаточный навык одноголосной игры, которая от меня в данном случае требовалась.
Один из самых ярких моментов для меня, если оглянуться назад – это то, как Стив держал все аранжировки у себя в голове. Казалось, он всегда точно знал, какие инструменты хочет записывать в следующий раз. Создавалось ощущение, что все возможно, – особенно учитывая отсутствие у меня подобного опыта работы с группой, что вызвало определенный дискомфорт у Фила, когда я немного поиграл с ним на гитаре в процессе записи “Ace of Wands”. Когда он об этом сказал, возражений у меня не возникло, так как Фил на тот момент уже имел весьма солидный сессионный опыт. Но, тем не менее, находясь в студии с парнями из Genesis, я чувствовал себя спокойно – они всегда были очень добры ко мне. До сих пор люблю альбом за оригинальность идей по слиянию рока и классики…”
(Джон Хакетт, для Винилового клуба Петропавловск.news)
Принимая ранее участие в нашей рубрике, Стив Хакетт рассказывал о своем творчестве в рамках Genesis — еще будучи в составе группы, он и записал «Voyage of the Acolyte», ставший весьма успешным и воспринимающийся многими в определенном смысле как несостоявшийся альбом Genesis. Насколько это противоречит мнению его создателя, можно судить, опираясь на комментарий к сегодняшнему выпуску, — однако в любом случае пластинка представляет собой прекрасный повод окунуться не только в магическую атмосферу старинных английских замков, но и просто качественного арт-рока в своем классическом проявлении. Отдавая должное вкладу своего брата Джона, Стив Хакетт назвал его sounding boarder — что в данном контексте было бы корректнее трактовать как «резонансный щит», нежели «дека». Что ж, упоминание о щите в более широком смысле вновь уносит слушателя в мир старинных английских замков…
