Петропавловская крепость в XVIII веке

Военная администрация и казахская знать (Продолжение)

Военное начальство для «приласкания» казахской знати упот­ребляло по-дарки и угощения. Каждый новый командир Сибирского корпуса, вступая в должность, спешил отправить в степь султанам и старшинам подарки. Некоторым представителям казахской знати подарки посылались систематически, по несколько раз в год, на­пример, Аблаю, Юлбарису султану и др.

У Новой линии кочевали Ата-гайский, Караульский, Уваковский и Керейский роды Среднего жуза. Старшины данных родов прежде всего и одаривались. В 1761 г. было отправлено Аблаю — муки пшеничной — 10 пудов, ржаной — 88 пуд., круп — 10 пуд., 15 скирд сена, ли­сий мех, кирпичный чай; Куляке батыру — муки ржаной — 62 пуда, крупы — 10 пудов, лисий мех; Байжигит мурзе — сукна на кафтан — 7 аршин, сани с хомутом и дугою, 4 пуда крупы, 21 пуд муки, ли­сий мех. Некоторые представители знати получали годовое жалованье: Аблай с 1759 г. — 300 рублей, Кулсара — 100 рублей. Командир корпуса ходатайствовал об отпуске средств на «потчивание приезжающих в крепости старшин «по склонности их к горяче­му вину». С 1764 г. на угощение казахской знати отпускали 1000 рублей в год,

Нельзя сказать, что линейное начальство отличалось большою щедростью и изрядно одаривало султанов и старшин. Наоборот, на этот счёт, предлагалось быть весьма экономным. Когда из Петропавловской крепости Аблаю была послана в подарок телега с хому­том и дугою, то командир корпуса сделал следующее внушение ко­мандиру крепости подполковнику Тюменеву: «Но впред: вашему высо­коблагородию рекомендую — ежели от него Аблай-салтана и от прочих киргизских старшин для таких же небольших требований кто присланы будут, в таком случае, буде дальнего казённого убытку не требуют, на здешних линиях самим и справить можно, то во удовольствие по их просьбам, вместо подарка, отдавать заспособно признавается. Однако, при том надлежит того крепко наблюдать, под видом приятства и ласкательных разговоров, что будто и того, по здешним степным и от жила /т.е. жилья-А.С/ отдалённым местам достать не можно, да и то достаётся с немалым из казённого кош­ту убытком, для чего по верноподданической их к ея имп. величе­ству нашей всемилостивейшей государыни должности, то им удоволь­ствие оказывается. А лучше б то таковым иногда частым требова­ниям и всего того миновать. Потому, ежели оных киргисцов тем часто приохачивать, то оныя по привычке своей и по легкомыслию и наивсегда и больших подарков требования свои приносить станут, в каковом случае уже их без удовольствия без важных причин и отлучить способу не изыщется. Отчего оне легко могут себе признавать, яко за предобиженке их неудовольствия».

Командование привлекало на свою сторону влиятельную знать. Некоторые её представители заслужили особое уважение начальства за оказанные услуги. Среди них выделяются два батыра Атагайского рода: Кулсара и Куляка. Они считались в Петропавловской кре­пости своими людьми, на которых можно было во всём положиться.

Кулсара долгое время, до самой смерти, был связан с линейным начальством. Из него выработался матёрый шпион, не брезго­вавший никакими средствами для обеспечения личного благополу­чия. На склоне лет он сам подбил итоги своей разведывательной службы. 3 письме к командиру корпуса Деколснгу он сообщал о се­бе: «Напред сего, в командование оренбургским корпусом господи­на генерал-порут-чика ИЛ. Неплюева призван я был, и со мною Аблай-салтан, с коим вообще учинял в г. Оренбурге присягу с тем, есть ли что нами разведанного о разных обстоятельствах, доносить бы, куда, принадлежит будет, российской стороне командую­щей. А потом мне напоследок был дан по должности моей и лист, в коем написан я старшиною и назван тарханом (т.е. почётным званием-А.С.). И с самого того времени, я по самой той моей присяж­ной должности служу верно и без облыжности. И какие обстоятель­ства в нашей стороне российской вредные бывали, я не упустительно доносил. Да и ныне то ж чинить не оставлю, также, как рос­сийских людей беглых и киргисцами захваченных, а равно и скот, какой мною только с ведом учиниться, всегда в вашу сторону вызы­ваем бывает».

Царизм ценил шпионскую работу Кулсары. В 1756 г. последовал сенатский указ на имя Неплюева, в котором повелевалось Кулсаре и Куляке за их сообщения выдать для их «приласкания и показания как доброжелательство их в разсуждение приемлется», казённых вещей, каждому на 100 рублей. Выдачу произвести «таким искусным образом, чтоб о том в их орде разгласиться не могло».

На обязанности Кулсары лежали донесения о казахско-китайских отношениях и о намерениях Аблая, касающихся России. К нему был приставлен писарь, служилый татарин Сафар Салиев. Салиев, в свою очередь, негласно наблюдал за деятельностью Кулсары и пред­ставлял начальству собственные донесения. Кроме того, к Кулсаре для проверки его «благожелательства, к российской стороне» за­сылались под видом купцов разведчики, например, татарский купец Шихов. Система шпионажа оказывалась довольно разветвлённой и под таким перекрёстным наблюдением от военных властей не усколь­зали многие мелочи. Полностью положиться на Кулсару было невозмож­но, так как он для заметания следов своего доносительства в не­которых случаях давал неполноценные или даже неверные показания. От времени до времени Кулсара наезжал в Петропавловскую крепость, где он подвергался пространному допросу и наделялся подарками.

Кулсара дрожал зa своё благополучие. Он убедительно просил военные власти ни в коем случае не проговориться о его шпионской деятельности, иначе его с единомышленниками «киргисцы прирубят». Разные просьбы Кулсары, по возможности, удовлетворялись. Однажды Кулсара высказал желание «построить себе дом и жить, как русские». Об этом сообщил в Коллегию иностранных дел, и оттуда последовал указ о построении домов для Кулсары и Аблая. В 1762 г. в кочевье Кулсары послали плотничью команду из 15 человек. Дом Кулсары построили на Ишиме (в районе нынешнего села Архангельского). Выстроили дом и для Аблая (в районе нынешнего города Кокчетава). Это были первые деревянные дона русского типа у казахов в северо­казахстанских степях.

Из книги Семенова А.И. «Город Петропавловск за 200 лет, 1752-1952 гг.»

(Продолжение в следующем номере)

Подробнее об истории города читайте в нашем проекте Исторический Петропавловск